Андрей Ильин - Тайные люди (Записки невидимки) [= Обет молчания]

В соседской ванной под душем, от изумления выпучив глаза и раскрыв рот, стоял голый мужчина. Широко и дружески улыбаясь, чтобы он не успел испугаться и приготовиться к защите, я поднялся, сказал «С легким паром!» и, связанными руками, не очень сильно, но так, чтобы выключить его на несколько минут, ударил в солнечное сплетение. Мужчина, так и не успев понять что произошло и откуда объявился этот улыбчивый гражданин, охнул, сел в ванную под струю горячей воды. Прихватив с полки безопасную бритву я открыл щеколду, выскочил в коридор и сразу наткнулся на удивленные глаза высунувшейся из комнаты женщины. Теперь очень важно было не дать ей закричать, не позволить навлечь на меня милицию. Следовало незамедлительно придумать ей какое-то занятие. Человек, у которого появилась работа, обычно молчит.

— Скорее, — крикнул я. — Вашему мужу плохо! Ну же! Быстрее!

Словно завороженная женщина повернулась к открытой двери в ванную комнату. В ванной она пусть кричит, причитает и зовет на помощь сколько угодно. На улице ее уже слышно не будет. А за мною, имея на руках раненого супруга, она не побежит. Две, а то и три минуты супруги будут заняты только собой, еще минуту активной и потому бестолковой помощью работникам милиции, появившимся в проломе. Этого времени мне хватит за глаза, чтобы навек покинуть эту квартиру, этот дом и даже улицу.

Быстро пройдя в коридор я на ходу сорвал с вешалки хозяйский плащ, набросил его на руки, чтобы скрыть веревки, открыл дверь и спешно, но без излишней торопливости, спустился по лестнице.

— Что там происходит? — поинтересовалась на третьем этаже какая-то пожилая женщина.

— Кино снимают, — ответил я первое что взбрело в голову.

— Да вы что! — всплеснула руками женщина, — а я ничего не знаю!

На улицу я вышел очень спокойно. Возле соседнего подъезда, вплотную к выходу, стояли автомобили аварийной службы с распахнутыми дверями, чуть дальше замерли милицейские бобики. С верхнего этажа неслись крики, ударило несколько выстрелов.

— Вы куда? Сюда нельзя! — выставил руки мне навстречу молодой сержантик. — Проходите, не задерживайтесь!

Любопытно оглядываясь, что делал бы на моем месте любой случайный прохожий, я отступил вглубь двора и с большим удовольствием выполнил просьбу сержанта, то есть не стал задерживаться и прошел мимо. Обойдя дом, я прошагал несколько кварталов, зашел в первый же подъезд, где с помощью прихваченной из супружеской ванной бритвы, срезал веревки на руках. Все. Я стал свободен.

Накинув плащ, я походкой скучающего человека, дошел до остановки, сел на трамвай и поехал, не важно куда, главное подальше от места своего почти двухнедельного заточения.

Теперь мне нужно было уходить из города. Немедленно! Сейчас же! Но уходить без надежных документов было чрезвычайно опасно. После такой отчаянной стрельбы, устроенной бандитами, после двух моих побегов из отделения и с разгромленной «малины», моей личностью заинтересуются всерьез. Естественно вокзалы, аэропорт, дороги будут перекрыты усиленными нарядами. А фотопортрет мой у них имеется. Проскочить будет очень непросто. Нет, без документов, а лучше нескольких документов на разные фамилии, не обойтись. И чем раньше я их раздобуду, тем лучше. Время работает против меня. Каждую новую минуту щели из города будут затягиваться все плотнее. Надо действовать, пока органы еще не очухались.

Снова толкаться в почтовых отделениях или кассах было опасно, к тому же там можно выудить паспорт, а мне желательны были и другие документы. Пожалуй, стоит рискнуть.

— Бабушка, где здесь военкомат? — спросил я первую попавшуюся на пути прохожую, — спасибо, бабуля. Дай бог тебе здоровья.

А мне удачи, — это я уже подумал про себя. Без удачи в задуманной мною операции было нельзя!

В военкомате в коридорах, на лестницах, у дверей кабинетов толпами ходили молодые ребята-допризывники. Легко затерявшись в этом бедламе, я обошел военкомат, намечая тактику действия, привязываясь к местности. Конечно план мой был чистой воды авантюрой, но в случае успеха обещал хорошие дивиденды. А провала после того, как полмесяца походил под бандитскими дулами, я уже не боялся. Хуже уже не будет.

В туалете, заперевшись в кабинке, я, как мог, привел в порядок одежду, побрился все той же, прихваченной из ванной бритвой. Выйдя, оглядел себя в зеркало, подвигался, поиграл мимикой. Не самый лучший вариант, ну да ничего, авось проскочим. В конце концов районный военкомат не МХАТ, ценителей актерского мастерства здесь не так густо.

Из туалета очень уверенным шагом я прошел по коридору. Мои деловая целеустремленная походка, спокойное лицо выгодно должны были выделяться на фоне общей неразберихи и нервозно-растерянного ожидания.

— Уберите ноги из прохода! — строго велел я, проходя мимо развалившегося на стуле призывника.

Тот недоуменно подтянул колени. — Подумаешь.

Не замедляя движения, я прошествовал в конец коридора, открыл первую попавшуюся дверь. В мгновение пока дверь крутилась на петлях я, прикрытый ее непроницаемой броней, стер с лица уверенно-надменное выражение и нарисовал растерянно-искательное.

— Простите пожалуйста, — извинился я, — у вас не отыщется чистого листка бумаги? — обратился я к женщине, сидящей за ближайшим столом. — А еще один? Очень надо.

— Кто вам позволил войти сюда без вызова? — гаркнул немолодой майор, сидящий в глубине комнаты. — А ну, кру-гом!

— Простите, извините, — забормотал я, пятясь к выходу.

И вновь, пока петли вертели свой полукруг, я сменил выражение лица на уверенно-хозяйское.

— И передайте ему, пусть ждет, — крикнул я в приоткрытую дверь, в последний момент увидав, как удивленно полезли вверх брови женщины, снабдившей меня бумагой.

Хлопнув дверью и перебирая, словно наскоро прочитывая вообще-то совершенно чистые листы, я прошел по коридору обратно.

— Вы не подскажете, где здесь 12 кабинет? — спросил меня робкого вида парень, клюнувший на мои хозяйские манеры и уверенный вид.

— Дайте вашу повестку, — строго и громко, чтобы меня услышало возможно большее число призывников, попросил я. — Вы должны были явиться к 11 часам. А сейчас?

— Я не успел. Я хотел. Там трамваи не ходили, — начал, пряча глаза, оправдываться парень.

— В последний раз! — предупредил я. — А теперь поднимитесь на второй этаж и пройдите в конец коридора.

Я хорошо запомнил расположение и нумерацию кабинетов и теперь, не без пользы для разыгрываемого образа, использовал полученную информацию.

Еще два или три раза, играя на публику, я прошел по коридору без разбора заглядывая в двери. Скоро я добился того, что все меня принимали за (и не из последних) работника военкомата. Ко мне подходили с вопросами «А где я буду служить?», «Можно ли уже идти домой?», «Как попасть в морскую пехоту?» и т. п., на которые я с совершенно умным видом отвечал всякую чушь. Наконец, посчитав, что подготовительный этап завершен, что почва достаточно удобрена и пора разбрасывать зерна, я перешел к делу.

Из всего многообразия призывников я выбрал пять подходящих кандидатур: двух полных, с оттопыренными щеками и трех похожих на меня молодых ребят.

— Ваша фамилия? — строго одного за другим спрашивал я их, записывая что-то на листке бумаги. — Ваша? Ваша? Как? Повторите. Никуда не уходите. Ожидайте вызова.

Выждав пятнадцать минут, я ввалился в коридор и, глядя в несуществующий список, зачитал фамилии пяти намеченных кандидатов и пять или шесть взятых наобум — Иванов, Петров, Попов. Расчет был верен, последние фамилии были из наиболее распространенных и среди призывников нашлись их обладатели. Ивановых оказалось даже двое.

— Имя? Отчество? — уточнил я. — Вы останьтесь. Вас вызовут отдельно. Остальным через пять минут собраться на втором этаже возле седьмого кабинета! Ясно?

— Ясно, — нестройно ответили призывники.

Возле седьмого кабинета, который, как я заранее проверил, был закрыт, я провел перекличку.

— Иванов А.С.?

— Я!

— Уваров В.Б.?

— Здесь!

— Симоненко…

— Прошу внимания! Я старший инструктор по учету и распределению военных кадров и специалистов! Сейчас, — я указал пальцем на настенные часы, — 14 часов 10 минут. Через две минуты вы отправитесь по домам, а спустя еще два часа, то есть в 16.12 принесете сюда паспорта, комсомольские билеты, дипломы об окончании учебных заведений и курсов, трудовые книжки, у кого есть — права. Опоздавшим, то есть не явившимся в 16.12 сегодняшний день на работе будет засчитан прогулом. Вопросы есть?

— А у меня трудовая книжка на работе, — сказал кто-то.

— Зайдите в отдел кадров и попробуйте убедить выдать ее вам до завтрашнего утра. Конечно, это не положено, но крайне желательно. От этого, возможно, будет зависеть род войск, в который вы попадете, — добавил я личной заинтересованности. — Если вы не справитесь, то завтра мы выйдем на ваши организации с официальным письмом. Но лучше бы вы решили этот вопрос самостоятельно. Действуйте. Докажите вашу сметливость! — я даже улыбнулся ободряюще, на мгновенье сняв маску официальности. Черт его знает, вдруг проскочит, в отделах кадров тоже ротозеи случаются.